ВТБ готовится к напряженному 2025 году: рублификация облигаций и акцент на инфраструктуру.

Соблюдение регуляторных норм Банка России приводит к конвертации валютных субординированных облигаций ВТБ в рубли. Кроме того, банк намерен осуществить допэмиссию акций и привлечь финансирование для крупных инфраструктурных проектов. Почему сокращение кредитного портфеля считается выгодным подходом для банка, объяснил первый заместитель председателя правления ВТБ, Дмитрий Пьянов.

— Каков текущий статус процесса рублификации валютных субординированных облигаций — первого в России?

— Один выпуск уже рублифицирован. Однако, поскольку совет директоров Банка России принял решение о продлении срока, когда рублевые субординированные облигации могут быть выпущены по ставке ключевая плюс 5 пунктов процента, у нас нет ограничений связанных с датой 30 июня. Мы нацелены на устранение неудобств для держателей облигаций, связанных с необходимостью бумажного голосования.

— Сталкивались ли вы с держателями облигаций, воздержавшимися от голосования из-за бумажной формы процедуры?

— Мы не имеем информации о причинах воздержания от голосования, однако наблюдали определенные неудобства, связанные с передачей документов в банк.

Наша стратегия очевидна — мы ожидаем запуска онлайн-процедуры голосования в НРД осенью, поэтому планируем провести повторное голосование касательно рублификации в ноябре.

И можно предположить, что на тот момент курс российского рубля может снизиться, что послужит дополнительным мотивом для инвесторов поддержать изменения.

— Вы утверждали ранее, что повторное голосование запланировано провести по трём эмиссиям из оставшихся семи, где было наименьшее количество проголосовавших против. Не желаете повторить голосование и по другим эмиссиям?

— Период до конца года, в течение которого будет действовать решение Центробанка, мы планируем использовать для возможных консультаций с регулятором относительно внесения изменений в законодательство. Нам нужно понять, насколько осуществимо изменить закон так, чтобы можно было обменять валютные облигации на рублёвые только тем, кто проголосовал за данное решение.

Если мы увидим шанс создания подобного механизма, то будем проводить повторное голосование по всем семи оставшимся эмиссиям.

В случае, если принятие поправок будет не вероятным, мы сосредоточимся на тех, где возможно достижение кворума — 75% голосов.

Я полагаю, что будем голосовать по всем эмиссиям, а затем держатели сами примут решение, основываясь на своих интересах: те, кто хочет сохранить валюту — сохранят. Ведь даже если предположим, что курс доллара вырастет с 78 рублей до 90 рублей в сентябре-октябре, найдётся целый спектр инвесторов, которые посчитают, что ослабление рубля продолжится и более выгодно будет держать валютные инструменты.

— Имеете ли вы важность конвертации всех выпусков в рубли?

— Нет, этот процесс для нас не имеет особого значения. Нам хватает половины для урегулирования наших вопросов по открытой позиции по валюте.

— Как обстоит сейчас ситуация с нормативом краткосрочной ликвидности, с которым банки сталкивались в конце прошлого года?

— В прошлом году соблюдение этого норматива вызывало серьезные трудности, однако в текущем году ситуация заметно улучшилась. Причиной этого стало понижение темпов роста кредитных портфелей банков, которые ранее составляли 16–20%. Наше прогнозируемое увеличение кредитного портфеля на 5% показало, что мы опережаем прогнозируемые результаты.

На сегодняшний день наблюдается значительное снижение объемов потребительского кредитования, причем наш банк опережает по этому показателю других участников рынка.

В корпоративном секторе, где темпы роста крайне ничтожны, у нас наблюдается увеличение спроса. Уменьшение темпов роста кредитования с двузначных значений до однозначных значительно снизило необходимость в пассивах и оказало позитивное влияние на норматив краткосрочной ликвидности.

Это связано с несколькими аспектами, такими как заявления правительства о уменьшении кредитования государственного сектора. Это значимый фактор. Кроме того, этот год характеризуется сокращением инвестиционных программ компаний, которые стремились финансировать проекты в прошлом году. Следовательно, спрос на кредитные ресурсы снизился, что привело к естественной стабилизации ситуации с НКЛ.

— Это было ожидаемо из-за понижения ключевой ставки?

— Да. Кроме того, многие сократили свои расходы. В начале 2024 года ожидались быстрые изменения ключевой ставки. Однако, в 2024 и 2025 годах таких представлений уже не существовало: Центробанк ясно высказался о долгосрочном сохранении ключевой ставки. С 1 октября начинает действовать новый национальный НКЛ, который будет более мягким на 20% по сравнению с базельским. Это упростит соблюдение норм для всех банков, даже при невысоком росте кредитных портфелей.

— Что касается нормы достаточности капитала, ситуация, вероятно, менее оптимистичная. И дополнительные надбавки для СЗКО продолжают увеличиваться…

— Есть план повышения надбавок, который предполагает годовое нарастание. Если начали с увеличения на 0,25 п. п., то в текущем году это значение уже 0,5 п. п., и в следующем достигнет 0,75 п. п. К этому добавится противоциклическая надбавка в 0,25 п. п. Предполагалось, что ее увеличат всего один раз, но ЦБ предупреждал о реагировании на рыночные условия. Даже при слабом росте кредитного портфеля регулятор дважды повысил надбавку на 0,25 п. п.

Год 2025, вероятно, станет наиболее напряженным: выплаты дивидендов оказывают давление на достаточность капитала, плюс дополнительные надбавки нормы на 0,5 п. п., плюс «антициклические» 0,5 п. п. Часть бремени будет скомпенсирована субординированным депозитом на сумму 93 млрд руб. по проекту ВСМ Москва—Петербург и еще 200 млрд руб. по проекту «Усть-Луга». Дополнительное размещение добавит в капитал еще значительную сумму в миллиардах рублей. Это позволит пройти год с хорошими стандартами.

В последующие годы, при росте надбавок на 0,75 п. п., мы войдем в период значительного снижения ключевой ставки. Это позволит достичь рекордных показателей чистой прибыли.

Я предполагаю, что в 2026 году мы можем превзойти предыдущий рекорд по чистой прибыли (551 млрд руб.) на 100 млрд рублей.

Я думаю, что период снижения ключевой ставки может продлиться и на 2027 год.

— Какие инвесторы сейчас интересуются нашей допэмиссией?

— Мы сосредотачиваемся на независимых корпоративных инвесторах, которые сформируют значительную долю допэмиссии. Мы уже знаем, кто они, и сколько они готовы вложить в нас, осталось только немного деталей. На наблюдательном совете в конце июля будет сообщено количество размещаемых акций, чтобы сохранить долю государства на уровне 50% плюс 1 акция.

В сентябре мы установим цену размещения, зависящую от рыночной стоимости акций. Последние месяцы цена акций росла, но ожидается некоторая волатильность. Когда ситуация устаканится, мы закрепим цену и определим сумму допэмиссии, умножив цену на объем выпуска.

Естественно, у существующих акционеров будет предпочтительное право участия. Мы надеемся, что, получив выплаты, они будут заинтересованы инвестировать в наши акции. К тому же, появится внешний спрос. В случае переподписки заявок, они будут удовлетворены пропорционально.

— Влияет ли цену акций в основном дивиденды или также важны показатели роста? — спросили.

— В 2025 году рост наших кредитных портфелей уже не играет решающую роль. Главное, какова будет прибыль у ВТБ и есть ли возможность её увеличения с учётом капиталовложений. Суть заключается в том, значат ли дивиденды начало долгосрочного пути к успеху, или это единовременное явление, — ответили.

В ближайшем будущем ставка ЦБ перестанет быть ограничивающим фактором. Можно предположить, что при ставке 10–12% спрос на кредитный рынок начнёт восстанавливаться. Однако то, что двузначные темпы роста кредитного портфеля несовместимы с целевым уровнем инфляции в 4%, явно понятно. Регулятор будет искать другие способы управления кредитами. Умеренный рост портфеля уменьшит давление на капитал, что облегчит обсуждение дивидендов.

— Есть ли у вас планы по увеличению числа активных клиентов, как у Яндекс-банка и Озон-банка? — спросили.

— Сегодня у любого популярного маркетплейса — Ozon, Wildberries или другого,— количество активных клиентов приблизительно 90 миллионов человек. Это сравнимо с Сбербанком. Однако только часть клиентов маркетплейсов также клиенты их банков. Возможно, у Озон-банка в будущем будет столько же активных клиентов, как у маркетплейса. Но важно, способен ли банк зарабатывать на клиентах так же, как обычный банк.

Наблюдается перенос денежных средств между клиентами ВТБ — с их счетов в ВТБ на счета в Озон-банке или Вайлдберриз-банке. Однако это, по сути, лишь трансфер для совершения покупок.

На данный момент такие переводы не ставят под угрозу основной зарплатный банк. Это связано с тем, что у клиента сохраняется связь с банком, где он удерживает зарплату, вклады и берет кредиты.

— Таким образом вам нужен не только клиент, но и потенциальный приобретатель разнообразных услуг?

— Экосистемные банки пока не привлекли зарплатных клиентов, а доход с одного клиента у них значительно ниже, чем у традиционных банков. Им также не присущ корпоративный сектор, где капитал используется более эффективно, они сконцентрированы на работе с собственными партнерами. Следовательно, мой прогноз: в перспективе экосистемные банки первого уровня будут сравнимы по количеству активных клиентов только с Сбербанком, но не по доходам или активам на каждого клиента.

— Почему традиционные банки не создают собственные онлайн-площадки, несмотря на заявления о построении экосистем?

— Препятствия внушает банковский регулятор. Положение о цифровой экономике сравните с предложениями о регулировании экосистем банков — последние крайне жесткие. Единственный способ построить экосистему — разместить ее на платформе над банком, а не внутри или под ним.

При создании системы «внутри» банка регулирование препятствует развитию экосистемы.

Однако вне банка это осуществимо — в данном контексте маркетплейс становится "небанковским" активом и избегает контроля Центрального банка, что позволяет банку избежать иммобилизации актива. Соответствует ли такая "стерильность" запросам клиентов, многие из которых предпочитают получать сервисы от единого бренда или по рекомендации одного бренда, — это остается вопросом.